Самарская Лука издревле интернациональна. Вот уже без малого четыре века здесь живут бок о бок и воистину, как дружной семьей, русские, чуваши и мордва. Именно семьей: за эти четыреста лет многие перероднились. У немалого числа исконных насельников Самарской Луки в жилах ближних родственников течет-переливается русская кровушка с чувашской или мордовской.
Покойный родитель мой Николай Алексеевич после войны работал ремонтером на Сызранской дистанции шоссейной дороги Москва - Куйбышев. Как сейчас помню, дружеские застолья его с коллегами-ремонтерами из Шелехмети. И льющиеся из уст тамошних мордвов славословия по адресу моей матушки: вот-де Никифоровна угостила, так угостила, на столе только что птичьего молока нету!
После того, как построили плотину и стратегического значения дорога на Куйбышев через нее пошла и отец отказался покидать родное село, он устроился лесником в Жигулевское лесничество. Теперь уже моей матушке приходилось выслушивать (с большим-пребольшим удовольствием, между прочим!) благодарственные излияния по поводу изобильного, на их взгляд, стола от новых отцовых коллег - лесников из Березового Солонца, Севрюкаева и других чувашских сел Самарской Луки.
Расторопное начальство как дорожное, так и лесхозное не давало засиживаться во-своясях, бывало, как ремонтерам-дорожникам, так и лесникам, постоянно устраивая им авралы то в одном месте, то в другом. А посему и отцу моему не раз и не два приходилось благодарить-славословить за гостеприимство тороватых и хлебосольных мордовочек и чувашечек. И когда, бывалоча, отголоски этих излияний ненароком прорывались в лексиконе отца уже в родном доме, то покойница матушка выслушивала их весьма и весьма неодобрительно. И даже требовала от проболтавшегося моего тятяни досконального и подробного перечисления блюд, мол, и чем уж таким тебя разлакомили "эти мордовочки" или "эти чувашечки"?
Грех Бога гневить, дружно жили. Вот хотя бы такие два примера.
В условиях малоземелья Самарской Луки наши баре - княгиня Долгорукая, племянница графа Орлова, и граф Орлов-Давыдов (между прочим, один из активнейших депутатов Госдумы при царе-батюшке) выделили своим "подданным" для косьбы Ширяевские луга и поемные луга южного Заволжья.
Так и видится мне эта радостная картина: чуть ли не на полсела растянувшийся по дороге обоз сосново-солонецких косцов (пока до нашего села четыре километра ехали, помалкивали, а как в село въехали, и песняка драть принялись). А следом за ними такой же обоз из Березового Солонца. И тех, и других встречали с подковырками:
- Вы там у себя не по московскому времени живете? Аль по берлинскому? Солнышко-то вон уже где, а вы только едете. Наши-то уже, поди, целый гектар выкосили!
Ну да ведь и наши соседи за словом в карман не полезут:
- Посмотрим, посмотрим: а не завалились ли они там у вас спать под кусточками?! - и намекнут моим землякам, чтоб не больно "рты-то растворяли": "После вчерашнего-то!"
И откуда только прознали, чертяки этакие, про "вчерашнее"-то? Ну то бишь про "симоны-гулимоны"? Не иначе, как лазутчик вчера вечером в Аскулах-то был.
И ни в Ширяевских лугах, ни в поемных заволжских никаких ссор-браней не было. Ни при царе-батюшке, ни при советской власти: как нарезали участки барские приказчики - так тому и быть. А брани - это только из-за девок. Ну скажет же дедушка Толя, совсем нюх потерял старый хрен! Из-за красных девиц! Что прельщали моих земляков ласковые и отзывчивые чувашечки, то прельщали. Чувашками их только ревнивые мои землячки называли, а любвеобильные земляки мои - токмо чувашечками (Та же история, кстати сказать, с разнонаименованиями мордовок и мордовочек!). Ну да мои землячки, славные на всю Самарскую Луку аскульские красавицы-раскрасавицы, сказывали, тоже не обделяли своим вниманием пронырливых чувашских хлопчиков...
Дружить-то дружили самаролукцы разных национальностей, но и подтрунивать (как это и повсеместно водится!) друг над дружкой горазды были.
Про хитроватых чувашей, например, вот какую байку любили рассказывать:
Хитрецы, или Хотели, как лучше...
Случилось это уже после войны, когда на селе мотоциклы появились. И вот два жителя одного из селений Самарской Луки отправились в волостной центр за водкой. В ихнем сельповском магазине по случаю Великого Октября они все спиртные напитки сверхпланово выглохтили и вот в соседнее село набег решили совершить.
А ноябрь в том году суровый выдался. Снегу не было, но стужа как декабрьская стояла. И что же они сделали, прежде чем по такому холоду на мотоцикл усесться?! Один из них, чтобы его встречным ветром не продуло, полушубок-то задом наперед надел. Ну вот, скажем, русским мужикам до этого сроду бы не додуматься, а для чуваша такая затея - раз плюнуть. Ну недаром же в старые, то бишь в советские времена по Самарской Луке такой вот анекдотик гулял:
Собрались как-то еврей, калмык и чуваш и разспорились, какой национальности Ленин был.
Первый говорит: "Еврей он, потому что картавил". Второй не соглашается: "Нет, он калмык, потому что скуластый". А чуваш сидит и знай себе этак лукаво-лукаво посмеивается над ними.
- Ты чего это скалишься? - накинулись на него еврей и калмык.
- А потому, - отвечает тот, - что мне смешно слушать ваши глупые речи. Потому что Владимир Ильич - чуваш, и тут не может быть никаких сомнений.
- А чем это ты аргументируешь?
- Уж больна умнай!!! - ответствовал многомудрый чуваш и назидательно-назидательно помахал пальцем перед носами своих оппонентов.
И вот затарились те добытчики в волостном центре водочкой-то и довольные-предовольные в обратный путь отправились, предварительно для сугреву одну бутылочку беленькой всю как есть до дна осушив (а ну как она в дороге-то возьмет да прокиснет?!).
Как уж там получилось: то ли заяц чуть не под колеса попал, то ли телефонный столб им дорогу перебежать хотел, - сверзились в канаву они, всего какие-то полтора километра не доезжая до родного села. И лежат они там в канаве-то один по одну сторону мотоцикла, второй - по другую. И оба ни рукой, ни ногой не шевелят. А тут как на грех ихние земляки тоже из волостного центра возвращаются. И не налегке, а "затаренные". И тоже для сугрева принявшие.
- Подходим мы, - рассказывали они потом, - одного-то сразу определили: не жилец. А другой-то дышал. Только смотрим, а голова-то у него задом наперед. Ну мы ее на место взялись выправлять. И вот ведь как свернул-то он ее - вдвоем еле выправили. А как на место поставили ему головку-то - он, сердечный, ножками дрыг-дрыг. И прямо на наших руках скончался.
Нам бы, говорит (народ-то потом советовал!), надо было на ноги ему глянуть, в какую сторону они у него. Да в такой кутерьме-суматохе до этого ли, до ног ли было?! Главное, думаем, головку ему на место поставить. А вышло вон как!
Словом, хотели, как лучше...
Ну ни дружные ли?
Про шелехметских мордвов вот эту историю рассказывали, которая якобы произошла с ними в Самаре неподалеку от пивной, что, в свою очередь, неподалеку от Жигулевского пивзавода и пристани. Поехали, сказывают, как-то они в Самару. А народ там, в Шелехмети, как и в Рождествено: "спекулянт" на "спекулянте". Рождественские всю Самару своим зеленым луком провоняли, а шелехметские все тамошние улицы варенцом да кислым молоком залили. О, злые языки! Как вот лишние ветки на на плодовых деревцах, так и их бы по самый корень – секатором, секатором. Чтобы делали самаряне без молочных и овощных продуктов шелехметских и рождественнских в то время, когда в магазинах их не продавали?!
Ну и только через Волгу на пароме переплыли - прямо около переправы в пивную отправились, что рядом с пивзаводом. И вот там кружка за кружкой холодненького да приснопенного жигулевского пивка, которое по сю пору на всю страну славится, и поднабрались (До чего же приятно было от сокурстников-заочников МГУ в первопрестольной выслушивать такие вот сладостные слова: "Был, был я в вашем Куйбышеве-то - пивал, пивал ваше пивко-то "Жигулевское"!). А как вышли да в гору к Троицкому рынку (ну в сторону драмтеатра) стали подыматься, довольно-таки неказистого вида мужичонка и не попадись-ка ли. И взыграло у них ретивое: "А давайте-ка мы самарского-то отметелим, а то они все молоко наше хают: полуснятое, полуснятое возите!"
Ну у них, у шелехметских-то, как и у нашенских: сначала сделано, а потом уже подумано. Да и кто мог предположить, что этот пшибзик то ли каратистом, то ли самбистом оказался?! Всех до единого раскидал и в лежку положил.
Отколошматил и налегке восвояси удалился. А те пятеро в кучечку сползлись и сами себя нахваливают: как-де хорошо, что мы, шелехметские, народ дружный. Никто не сбежал! А то одного бьют, а четверо-то отдыхают!
Между прочим, эту байку мне рассказал мой старый друг-приятель, шибко-шибко обрусевший мордвин.
За семьдесят с лишним лет с кем только ни доводилось встречаться и вместе трудиться. И нередко в числе самых любимых и уважаемых были чуваши, мордва и татары. Самым любимым учителем и наставником в Сосново-Солонецкой средней школе (наряду с супругами Изюмовыми Рафаилом Александровичем и Антониной Михайловной) был чуваш Алексей Сергеевич Ургалкин. Любимым редактором был и останется до кончины моей мордвин Александр Михайлович Банкетов. Дружно, что называется, рука об руку, будучи заместителем редактора Тольяттинской городской газеты "За коммунизм", работал вместе с татарином Асхатом Бадретдиновичем Тахаутдиновым. Дружили до самой его трагической кончины. И ныне, спустя четыре десятилетия, его вдова Бадыля является близким другом нашей семьи.
Великий русский ученый Лев Гумилев (сын поэтов Николая Гумилева и Анны Ахматовой) блестяще разработал теорию этногенеза. Суть ее: национальный характер и историю народа определяют местность и рельеф, где он проживает. В самом деле. Вот в старое время (при царях) азербайджанцев называли татарами. А много общего у них ("азеров") с нашими татарами? Да почти ничего, кроме религии.
А вот сосед мой дачник-азербайджанец Асиф Сабирович за три десятилетия проживания в России так обрусел, что от русичей и исконных россиян, пожалуй, только немножко цветом кожи да легким-легким акцентом отличается. У моего лучшего армейского друга немца Поволжья Саши Суппеса на российских просторах от настоящего немца разве что только аккуратность и исключительная обязательность немецкая-то остались - в остальном русак русаком!
Да и не следовало бы не только нашим ортодоксам-"патриотам", но и всем нам забывать, что Александру Невскому разгромить "псов-рыцарей" и остановить их продвижение на Русь помогла конница его названного отца татарского хана. И чуть ли не половину войска Минина и Пожарского составляли конные и пешие ратники татары, чуваши и мордва.
У нас в Самарской Луке всегда в большом-большом ходу была и есть такая вот поговорка: "Мордва, чуваши - все люди наши". Настоящие братья русичей. Не по крови, по духу!
А где, в каком лагере-блоке военном уже живут или стремятся туда наши так называемые братья по крови, ну славяне то бишь? То-то и оно!