Вот о каком случае мне довелось услышать от одного фронтовика. Комдив у нас, рассказывал он с гордостью в дружеском кругу, страсть какой бестрашный был! Другие генералы до штаба полка доберутся, а дальше ни ногой. А наш, сказывают, в штабе дивизии он только ночевал. А поутру, как донесения из полков выслушает, приказы, какие надо, подпишет - и айда-пошел на передовую.
А - хитер был! Как к передовой-то подъезжать, они с шофером давай-ка обмундированием меняться. Генерал шоферское надевает, а тот, шофер-то, в генеральскую форму облачается. Шофер в безопасном местечке с машиной остается, а генерал, как переоденется, на передовую и - по окопам. Расчет у него такой был: ефрейтор и ефрейтор - немецким снайперам до ефрейтора какое дело? Они только за офицерами охотились. А из-за какого-то там ефрейтора себя обнаружить - они не дураки!
Ну так вот. Подъезжает как-то к штабу нашего батальона комдивовский "виллис" (так в военные и в первые послевоенные годы назывался у нас американский вездеходный легковой автомобиль, как вот теперешний ГАЗ-69, только поменьше размером тот был). Ну комбату сразу же сообщили об этом. И он, как угорелый, выскакивает из блиндажа. А из "виллиса" задом наперед детина в генеральской шинели да и, опять же, в генеральской папахе вылезает. Ну комбат-то, конечно же, по такому случаю, ого-го, как разноволновался (ну-ка, сам комдив прибыл!) и в нетерпении, не дождавшись, пока тот из машины вылезет, прямо в спину, как автоматную очередь запустил:
- Товарищ генерал!.. - и осекся: видит - это шофер генеральский!
- А где товарищ генерал? – этак растерянно спрашивает он генеральского шофера.
- Где-где.. - ворчливо отзывается тот, - на передовой, а где же еще?! Туда скачите!
Ну и, конечно же, не замедлил шпильку подпустить: "Ну и порядки у вас, однако же, комбат! Если уж генерала не уследили, как он у вас с тыла на передовую в окопы проник, то что говорить про немецких шпионов?! Они, видать, у вас кишмя кишат тут? Придется доложить товарищу генералу!" - и многозначительно-многозначительно посмотрел на растерявшегося от такого резюме нашего молодого комбата.
Комбат-то у нас новенький, рассказывал собеседник-фронтовик, - месяца не прошло, как батальон принял. А начхоз, тот был дока (сейчас он не иначе, как где-нибудь рай-, а то и горторгом заведует), он сразу же сориентировался и поперед комбата перед генеральским шофером высунулся:
- А вы, Иван Иванович, пока донесение свое обдумывать будете, не изволите ли хлеб-соль нашу отведать?
- Это можно, - как бы нехотя и как бы делая одолжение, согласился тот.
А спустя время, шел этот прохиндей из комбатовского блиндажа с двумя большущими-пребольшущими свертками под мышкой...
Такой вот невеселый конец у этой поначалу вроде бы веселой истории. Невеселый потому, что те свертки, из-за оплошности новоиспеченного комбата в презент нахалюге-шоферюге тому презентованные, они же из солдатского котла были изъяты безсовестно!
Вот уж воистину: кому война - горе лютое, а кому мать родная!..