Эту историю рассказал нам, журналистам районки в начале 60-х годов прошлого века работник райкома партии военного времени.
- Теперь в райкоме что ни работать?! Шесть часов – и по кабинетам шаром покати: никого уже нету, все по домам разошлись! А в наше время не так было! Каждый день до полуночи работали. А если бюро, то всю ночь. Помню, как-то летом 43-го бюро еще не закончилось, а я как уполномоченный уже отправился в соседний колхоз выполнять его решения. Пешком, конечно.
Солнышко уже выглянуло из-за горизонта, как я вышел из райцентра. Шел, шел… И как это получилось, до сих пор не пойму. Свалился прямо на обочину. Чувствую, кто-то толкает меня. Открываю глаза – это председатель колхоза, куда я направляюсь, тормошит меня. Ну, думаю, влип!
Хриплым от волнения голосом и чуть ли не со слезами на глазах рассказчик продолжал:
- Вот уже двадцать лет прошло, а я по сю пору вспоминаю его, как отца родного!
- А что он сделал такого-то?! – изумились мы порыву души этого отнюдь не сентиментального человека.
- А как же?! – в свою очередь удивился рассказчик.- Он же никому не рассказал об этом!
- А если бы рассказал?
- О! Тогда бы мне хана: из райкома-то это уж точно, а могли бы и из партии выгнать!
Да, крепкое товарищество, выходит, было тогда в ВКП(б)! Конечно же, не иначе, как скрепя сердце, поступился принципами тогда, в прямом значении этого слова, «находчивый» предколхоза, а товарища не продал!..
Так думалось тогда нам, молодым да безусым, на волне критики культа личности. А спустя полвека я смотрю на это по-другому: это как же, выходит, вкалывали тогда партработники на селе! Что ни говорите, а нелегко, оказывается, ковалась она, победа-то, в тылу…