Герои этой истории ныне уже деды, а в то время, когда наш город Тольятти еще свое первородное имя носил Ставрополя-на-Волге, они холостяковали и на одном из объектов большой химии трудились.
Почти все в общежитии проживали. По молодости лет, как и заведено, повесничали. Зарабатывали неплохо, но деньги у них почему-то в карманах шибко-то не залеживались. Так что нередко случалось им вместо обеда болгарской сигареткой удовлетворяться (они тогда в моде были, эти самые сигареты-то болгарские!). А женатики, что с ними на одном объекте трудились, на работу с «тормозками» приходили. Обычно то были большущие лаптевидные батоны, посередке густо-густо маргарином или ломтиками колбасы уснащенные.
А вот красавцу Серёге, около месяца как женатому, молодая жена, молчаливая татарочка (по случаю медового месяца отпускница), каждый полдень на стройку полнокомплектный обед приносила — целую кошелку с горячими и духмяными кастрюльками. И надо было видеть, как влюбленно и даже подобострастно смотрела она на своего суженого, проходившего в бригаде сразу по двум кликухам-прозвищам — Пшеничный и Симпатяга, когда тот со смаком за обе щеки уплетал ее стряпню!
Нет, не зависть, конечно, а просто обыкновенное юношеское озорство подвигло бригадного балагура Славку разыграть эту комедию. Когда молодая в очередной раз принесла обед и скромно притулилась в сторонке в ожидании муженька (его зачем-то на соседний объект посылали, и он вот-вот должен был заявиться), этот самый балагур Славка как бы про себя пробурчал сквозь зубы:
—Везет же этому Симпатяге! Не успела одна бабёнка пустые кастрюльки
унести, теперь другая уже тут как тут...
Вспыхнув, как маков цвет, черноглазая татарочка, ни слова не говоря, быстренько сложила все свои припасы обратно в кошелку и с достоинством удалилась (это я по собственному опыту знаю: ревнивее татарочек в наши молодые лета девушек не встречалось!). А чуть погодя заявляется Серега. Зырк-зырк по сторонам — нет ни жены, ни узелка с кастрюльками...
Ну и была ему вечером баня! Татарки, они это только с виду тихие-то...
В этот же вечер Серега, как ошпаренный, припорол в общежитие. И пришлось молодым повесам собраться чуть ли не всей бригадой и во главе с самим «бугром» идти мирить молодых супругов. А когда семейный конфликт уладили и уже из подъезда выходили, обозленный такой пустой тратой времени немногословный «бугор» (впоследствии виднейший начальник стройуправления в Тольятти) припечатал присмиревшего Славика:
— Вообще-то за такие шуточки тебе по доброму-то надо бы темную устроить. Ну да ладно уж! Завтра и всю неделю водоотводную канаву копать будешь.
Ершистый задира и классный, знающий себе цену электросварщик, которого в бригаде чуть ли не на руках носили, на это явно оскорбительное указание послушно кивнул головой...