- Пехота пёхом отступает, а мы за ней на своей полуторке. Не дай Бог, заглохнет — никто уже нас, связистов, не выручит, все уже далеко впереди.
И вот как-то вырвались мы — как из когтей. Выгрузились из машины. «А где твоя винтовка?» — спрашивает лейтенант у одного нашего солдатика. «Я ее, — говорит, — по нечаянности в том селе оставил». - «Что же, — приказывает лейтенант, — возвращайся за винтовкой. Без винтовки какой же ты боец?»
А там уже немцы, наверно… Солдатик видит, делать нечего, приказ надо исполнять. «Прощайте, - говорит, - братцы, не поминайте лихом!», - а у самого слезы на глазах.
- Вернулся назад-то? – поинтересовались мы с матерью у отца.
- Нет, конечно. Или убили, или в плен взяли…
- А тот лейтенант после этого как вёл себя?
- Как-как! – почему-то рассердился отец. Горбатого могила только исправит. Такие быстро в гору шли. Только наш-то вскоре под пулю попал.
- Господь Бог его наказал! – «резюмировала» матушка моя. Отец с усмешкой глянул этак искоса на неё, но промолчал. Усмешка безбожника то была? Или что другое?